Для обратной связи пишите нам на archimus.never.lies@proton.me
Эйнтховен
После своей смелой речи все пошло не совсем так, как он ожидал. Старые консервативные ученые и преподаватели не просто покрутили пальцем у виска. Все-таки они обладали большей властью и авторитетом в сообществе, и имели прочную связь с государственными аппаратами. В общем, как будут говорить в будущем, Эйнтховена отменили.
Формально он оставался профессором со всеми причитающимися благами, а фактически был в опале, не признаваемый никем серьезным. Но молодые научные сотрудники остались и пошли за ним. Конечно, его бунтарский дух им нравился. Однако сам Виллем столкнулся с серьезным душевным кризисом.
После его обращения эти молодые сотрудники начали повсюду искать и приносить ему любую информацию о каких-то необычных явлениях, паранормальных способностях людей, тайных знаниях и теориях. Его кабинет и рабочий стол был завален разной литературой со странными заголовками: “Оккультная химия”, “Мыслеформы в астральном плане”, “Свидетельства о встречах с махатмами”, “Вестник теософского общества”, “Буддийский катехизис” и другими.
Среди всей этой информации он бывало находил 1% здравого зерна, которое наводило его на интересные мысли. Но остальное провоцировало у него все больше и больше цинизма по отношению к собственным планам и намерениям. Однажды он написал письмо Ивану Павлову.
«Дорогой Иван Петрович!
Вашему научному чутью и жизненной мудрости я всегда доверял, пишу за вашим советом и поддержкой.
Еще вчера я ощущал, что в процессе своей познавательной деятельности я преисполнился чувством умиротворения и покоя, и даже почти узрел феномен бесконечности. Но сейчас я впал в сомнения. Порой мне кажется, что я не вполне контролирую работу своего разума и сознания. Будто некоторая часть меня заглянула куда-то в будущее, знает, что там произойдет, и ведет меня по моему жизненному пути, лишая меня собственного выбора.
Других симптомов нервных заболеваний нет. Может ли быть нечто подобное и какое этому может быть объяснение?
Благодарю за ответ.
Ваш друг, ВЭ.»
Берлинер
Продуктивная и увлекательная работа в компании Александра Белла практически вернула Эмиля к его прежнему уровню жизни. А насыщенная жизнь Нью-Йорка с его бесконечными яркими шоу-программами, которые теперь стали ему доступны, и вовсе не шли ни в какое сравнение с традиционным немецким укладом.
И все же он чувствовал нехватку независимости. Но не в повседневной жизни, а в работе. Да, он понимал, что результатом его интеллектуального труда становились устройства, которые в скором изменят опыт коммуникации людей кардинально. Но ему хотелось сделать что-то свое. Поэтому в свободное время Берлинер по-прежнему занимается собственными разработками и внимательно изучает те, которые появляются на рынке изобретений. Одна из них его особенно зацепила.
Его заинтересовал аппарат Эдисона под названием фонограф. Но он придумал способ, как делать извлекаемый из записи звук более чистым, и создавать эффект присутствия. И начал разрабатывать план по развитию и распространению этого устройства самостоятельно.
Но внезапно он получает письмо от тайного отправителя.
«Уважаемый мистер Берлинер!
В моем лице пишет вам группа доброжелателей, которые давно видят ваш талант и верят в успех ваших дел. Среди нас не принято напрямую вмешиваться в жизни людей, обычно жизнь сама их приводит к нам. Но мы вынуждены нарушить это неписаное правило.
Дело в том, что над нашим любимым миром сгущаются тучи. Следующий век несет нам большие испытания, и это не будет легкой и радостной прогулкой, увы. Можем ли мы этого избежать? По нашим расчетам не можем. Темных сил слишком много. Но мы знаем, что прямо сейчас в той стране, в которой вы находитесь, эта сила набирает свой вес. Уже к концу этого года 95% финансовых и энергетических ресурсов всего мира будет сосредоточено в руках нескольких человек, чьи намерения относительно планеты вызывают опасения. Мы пишем это вам, потому что вы близки к созданию технологии, которая может оказаться самой опасной, окажись она в злых руках. Опаснее самого сильного оружия и самого токсичного яда. Мы не можем в письме сказать больше, лишь процитируем источник:
«Эта вещь есть сила всяческой силы, ибо она победит всякую самую утонченную вещь и проникнет собою всякую твердую вещь. Так был сотворен мир.»
В общем. Если вы, Эмиль, ищете независимости — здесь вы ее не найдете. Если вы ищете честной известности — здесь вы ее не найдете. Если вы ищете знания — здесь вы его не найдете. Если вам дорога жизнь и процветание нашего мира, если вы хотите позаботиться о нем, срочно покидайте США. Мы поможем.
Если вы согласны, просто оставьте вечером включенным свет в своем домашнем кабинете.
АБ»
Бенц
Активно шла работа в рамках взаимовыгодной сделки с четой Кюри. Карл финансировал добычу и транспортировку во Францию руды, которую те перерабатывали в поисках особого вещества. Он уже скупил несколько карьеров в Алжире, Кении и в Египте. Фактически весь свой капитал, получаемый от успешных продаж автомобилей и двигателей, он вкладывал в это убыточное дело, себе не оставляя ничего.
Мари была с ним регулярно на связи и держала в курсе, но содержание всех ее отчетов вот уже несколько месяцев было примерно одинаковым: «..работаем, кажется уже близки, нужно еще время..». Единственное отличие было в последнем письме, в котором она сообщила, что среди привезенной из Египта руды нашелся некий объект, который может представлять культурную ценность — какая-то древняя табличка.
Тогда же пришло и еще одно письмо, из Нью-Йорка, серьезно насторожившее Бенца:
«Уважаемый мистер Бенц!
Позвольте выразить вам свое уважение. Ваша предпринимательская деятельность и успехи в автомобилестроении вызывают восхищение. Уверен, на этом поле нам предстоит с вами очень выгодное сотрудничество. Но вынужден предостеречь вас от фатальной ошибки. Имейте в виду - энергию для ваших чудо-машин отныне буду поставлять только я, ибо к концу этого года 95% всей нефтедобычи будет принадлежать мне. Мне известно, что и где вы ищете. Немедленно остановите это, и я возьму вас с собой в путешествие на вершину мира.
С уважением,
Джон Дэвисон Рокфеллер»
Юнг
Первичная эйфория от неожиданного путешествия с девушкой улетучилась у Карла уже на корабле, приближающегося к порту Мумбаи. Его охватила тревога, переходящая в страх.
Палящее солнце, грязные улицы, шумные индусы – все это было не его. Он не подавал виду, потому что его подружка явно была в своей тарелке и всему восторгалась, уже даже успела облачиться в сари и нарисовать бинди между бровей.
Он же был намерен максимум пару дней ее развлечь, погулять, может зайти в пару музеев, и отправиться домой. Это было ошибкой, думал он.
Когда он думал об этом, к ним подошла группа людей с явно недобрыми намерениями, – он понял это по ножикам в их руках. Его охватила паника, в глазах потемнело, он метнулся в прилегающий переулок и со всех ног побежал вперед, оставив позади и свою подружку, и свои вещи.
Пробежав несколько кварталов, он споткнулся и, ударившись головой, потерял сознание.
Очнулся он в какой-то маленькой каменной комнате, одетый в одну большую серую тряпку. Все тело болело, а мыслей не было. В комнату зашел высокий темноволосый индус – он был одет в яркие одежды, обвешан бусами, от него пахло розами и сандалом, а в руках он держал необычный посох. Посмотрев на Юнга черными и сверкающими как ночь глазами и широко улыбнувшись белоснежной улыбкой, он сказал:
— Теперь ты готов ко встрече с собой.
После своей смелой речи все пошло не совсем так, как он ожидал. Старые консервативные ученые и преподаватели не просто покрутили пальцем у виска. Все-таки они обладали большей властью и авторитетом в сообществе, и имели прочную связь с государственными аппаратами. В общем, как будут говорить в будущем, Эйнтховена отменили.
Формально он оставался профессором со всеми причитающимися благами, а фактически был в опале, не признаваемый никем серьезным. Но молодые научные сотрудники остались и пошли за ним. Конечно, его бунтарский дух им нравился. Однако сам Виллем столкнулся с серьезным душевным кризисом.
После его обращения эти молодые сотрудники начали повсюду искать и приносить ему любую информацию о каких-то необычных явлениях, паранормальных способностях людей, тайных знаниях и теориях. Его кабинет и рабочий стол был завален разной литературой со странными заголовками: “Оккультная химия”, “Мыслеформы в астральном плане”, “Свидетельства о встречах с махатмами”, “Вестник теософского общества”, “Буддийский катехизис” и другими.
Среди всей этой информации он бывало находил 1% здравого зерна, которое наводило его на интересные мысли. Но остальное провоцировало у него все больше и больше цинизма по отношению к собственным планам и намерениям. Однажды он написал письмо Ивану Павлову.
«Дорогой Иван Петрович!
Вашему научному чутью и жизненной мудрости я всегда доверял, пишу за вашим советом и поддержкой.
Еще вчера я ощущал, что в процессе своей познавательной деятельности я преисполнился чувством умиротворения и покоя, и даже почти узрел феномен бесконечности. Но сейчас я впал в сомнения. Порой мне кажется, что я не вполне контролирую работу своего разума и сознания. Будто некоторая часть меня заглянула куда-то в будущее, знает, что там произойдет, и ведет меня по моему жизненному пути, лишая меня собственного выбора.
Других симптомов нервных заболеваний нет. Может ли быть нечто подобное и какое этому может быть объяснение?
Благодарю за ответ.
Ваш друг, ВЭ.»
Берлинер
Продуктивная и увлекательная работа в компании Александра Белла практически вернула Эмиля к его прежнему уровню жизни. А насыщенная жизнь Нью-Йорка с его бесконечными яркими шоу-программами, которые теперь стали ему доступны, и вовсе не шли ни в какое сравнение с традиционным немецким укладом.
И все же он чувствовал нехватку независимости. Но не в повседневной жизни, а в работе. Да, он понимал, что результатом его интеллектуального труда становились устройства, которые в скором изменят опыт коммуникации людей кардинально. Но ему хотелось сделать что-то свое. Поэтому в свободное время Берлинер по-прежнему занимается собственными разработками и внимательно изучает те, которые появляются на рынке изобретений. Одна из них его особенно зацепила.
Его заинтересовал аппарат Эдисона под названием фонограф. Но он придумал способ, как делать извлекаемый из записи звук более чистым, и создавать эффект присутствия. И начал разрабатывать план по развитию и распространению этого устройства самостоятельно.
Но внезапно он получает письмо от тайного отправителя.
«Уважаемый мистер Берлинер!
В моем лице пишет вам группа доброжелателей, которые давно видят ваш талант и верят в успех ваших дел. Среди нас не принято напрямую вмешиваться в жизни людей, обычно жизнь сама их приводит к нам. Но мы вынуждены нарушить это неписаное правило.
Дело в том, что над нашим любимым миром сгущаются тучи. Следующий век несет нам большие испытания, и это не будет легкой и радостной прогулкой, увы. Можем ли мы этого избежать? По нашим расчетам не можем. Темных сил слишком много. Но мы знаем, что прямо сейчас в той стране, в которой вы находитесь, эта сила набирает свой вес. Уже к концу этого года 95% финансовых и энергетических ресурсов всего мира будет сосредоточено в руках нескольких человек, чьи намерения относительно планеты вызывают опасения. Мы пишем это вам, потому что вы близки к созданию технологии, которая может оказаться самой опасной, окажись она в злых руках. Опаснее самого сильного оружия и самого токсичного яда. Мы не можем в письме сказать больше, лишь процитируем источник:
«Эта вещь есть сила всяческой силы, ибо она победит всякую самую утонченную вещь и проникнет собою всякую твердую вещь. Так был сотворен мир.»
В общем. Если вы, Эмиль, ищете независимости — здесь вы ее не найдете. Если вы ищете честной известности — здесь вы ее не найдете. Если вы ищете знания — здесь вы его не найдете. Если вам дорога жизнь и процветание нашего мира, если вы хотите позаботиться о нем, срочно покидайте США. Мы поможем.
Если вы согласны, просто оставьте вечером включенным свет в своем домашнем кабинете.
АБ»
Бенц
Активно шла работа в рамках взаимовыгодной сделки с четой Кюри. Карл финансировал добычу и транспортировку во Францию руды, которую те перерабатывали в поисках особого вещества. Он уже скупил несколько карьеров в Алжире, Кении и в Египте. Фактически весь свой капитал, получаемый от успешных продаж автомобилей и двигателей, он вкладывал в это убыточное дело, себе не оставляя ничего.
Мари была с ним регулярно на связи и держала в курсе, но содержание всех ее отчетов вот уже несколько месяцев было примерно одинаковым: «..работаем, кажется уже близки, нужно еще время..». Единственное отличие было в последнем письме, в котором она сообщила, что среди привезенной из Египта руды нашелся некий объект, который может представлять культурную ценность — какая-то древняя табличка.
Тогда же пришло и еще одно письмо, из Нью-Йорка, серьезно насторожившее Бенца:
«Уважаемый мистер Бенц!
Позвольте выразить вам свое уважение. Ваша предпринимательская деятельность и успехи в автомобилестроении вызывают восхищение. Уверен, на этом поле нам предстоит с вами очень выгодное сотрудничество. Но вынужден предостеречь вас от фатальной ошибки. Имейте в виду - энергию для ваших чудо-машин отныне буду поставлять только я, ибо к концу этого года 95% всей нефтедобычи будет принадлежать мне. Мне известно, что и где вы ищете. Немедленно остановите это, и я возьму вас с собой в путешествие на вершину мира.
С уважением,
Джон Дэвисон Рокфеллер»
Юнг
Первичная эйфория от неожиданного путешествия с девушкой улетучилась у Карла уже на корабле, приближающегося к порту Мумбаи. Его охватила тревога, переходящая в страх.
Палящее солнце, грязные улицы, шумные индусы – все это было не его. Он не подавал виду, потому что его подружка явно была в своей тарелке и всему восторгалась, уже даже успела облачиться в сари и нарисовать бинди между бровей.
Он же был намерен максимум пару дней ее развлечь, погулять, может зайти в пару музеев, и отправиться домой. Это было ошибкой, думал он.
Когда он думал об этом, к ним подошла группа людей с явно недобрыми намерениями, – он понял это по ножикам в их руках. Его охватила паника, в глазах потемнело, он метнулся в прилегающий переулок и со всех ног побежал вперед, оставив позади и свою подружку, и свои вещи.
Пробежав несколько кварталов, он споткнулся и, ударившись головой, потерял сознание.
Очнулся он в какой-то маленькой каменной комнате, одетый в одну большую серую тряпку. Все тело болело, а мыслей не было. В комнату зашел высокий темноволосый индус – он был одет в яркие одежды, обвешан бусами, от него пахло розами и сандалом, а в руках он держал необычный посох. Посмотрев на Юнга черными и сверкающими как ночь глазами и широко улыбнувшись белоснежной улыбкой, он сказал:
— Теперь ты готов ко встрече с собой.
Глава 4
