Пребывание в Индии для Эйнтховена и Бенца шло не зря. Они полностью посвятили себя Великому деланию – внутреннему и внешнему. Занимались алхимией души и разработками нового изобретения. Все было взаимосвязано – внутреннее состояние и достижения в медитации сразу отражались на успешных испытаниях, а успешные испытания расширяли сознание.

Работали они не в одиночку, а вместе с теософским обществом, в которое быстро влились, с Кюри, присоединившейся к ним чуть позднее, но также и на связи с Петербургским отделением ордена, которое занималось радио-разработками и противостояло мировой опасности.

Будучи верным учеником и последователем Павлова, Эйнтховен одним из первых ознакомился с его новыми идеями и открытиями про электромагнитные излучения сердца и информационное воздействие на разум. В одном он был не согласен с ним, о чем сообщал ему в письме.

…«Эта вещь», о которой говорится в скрижали, имеет более тонкую и глобальную природу, чем просто мысль или идея. Мне кажется, речь идет о душе. То есть о чем-то, что выше разума и не поддается рациональному контролю и осмыслению.

Ваш план по распространению созидательного потенциала у людей технически замечательный и правильный, но ему необходима духовная составляющая. Без нее он неизбежно упирается в противодействие, которым наши противники и воспользовались. Воздействовать на разум не одно и то же, что и воздействовать на сердце.

Мы с Бенцем разработали гипотезу и необходимую аппаратуру, чтобы попытаться создать неинформационную трансляцию напрямую в сердца людей. Так, чтобы они даже не могли этого заметить, но это активировало бы в них лучшие качества и созидательный потенциал. Преимущество этого метода в том, что для передачи сигнала не нужно строить новую инфраструктуру, а можно использовать ту, которая в наших странах – Индии и России – досталась нам по наследству.

В посылке, которую я направляю вам с этим письмом, лежит подробный план и схемы эксперимента, а также мое новое изобретение – устройство для записи электрокардиограммы. С помощью него вы сможете не только буквально записывать реакции сердца, но и фиксировать важный показатель проводимости между мозгом и сердцем, это может влиять на проводимость нашего сигнала.

Прошу вас и вашу лабораторию сделать соответствующие замеры в определенное время, чтобы подтвердить или опровергнуть эту гипотезу.

P.S. Также к этому письму прилагаю металлический цилиндр. Он достался мне таинственно и сопровождал все время моих поисков, но я так и не смог разобраться, что это и для чего. Может быть вы сможете.
…

Через некоторое время все было готово к эксперименту. Вклад Бенца был, как всегда, грандиозен. В качестве стартовой площадки для отправки сигнала был выбран древний храм на возвышении в виде 100-метровой статуи Будды. Внутри храма в самом центре был установлен массивный аппарат, работающий на радиоактивных элементах. Его принцип был в том, что он многократно усиливал и ускорял определенный заряд энергии.

А источником этого определенного заряда было не устройство, а… Мари.

Она расположилась в специальном месте среди этой аппаратуры в центре храма. Она волновалась, получится ли у нее специально и сознательно вызвать тот импульс, который у нее возникал непроизвольно. За месяц уроков медитации она научилась отключать свой ум, чтобы тот не мешал работе сердца, но она боялась, что в какой-то момент начнет оценивать свои действия и импульс прервется.

Но в присутствии Бенца все тревоги растворялись, он буквально внушал спокойствие. Перед началом эксперимента он подошел к ней и сказал: «Подумай о чем-то самом прекрасном и самом важном, что ты создала в своей жизни…»


***


В здании Исаакиевского собора в центре Санкт-Петербурга была размещена принимающая лаборатория. На первом этапе измерений объектами воздействия были самые приближенные лица – Павлов, Тесла, Попов и Берлинер.

И вроде бы статистика говорила в пользу этой гипотезы. У троих из них были зарегистрированы мощные реакции сердца на этот сигнал. И это воздействие заметно сказывалось на их дальнейшей жизни.

Например, у Теслы стало заметно меняться его повседневное поведение и манера общения. Он стал меньше зацикливаться на самом себе и своих изобретениях, больше прислушиваться к окружающим, понимать их и учитывать их интересы. Постепенно он полностью избавился от эгоизма, не прикладывая к этому никаких усилий.

Попов восстановил добрые отношения с бывшими коллегами, и его пригласили обратно в Электротехнический институт в Санкт-Петербурге, в котором он проработает профессором до конца жизни.

О высоком уровне Павлова и так сомневаться не приходилось, но его продуктивность в научной деятельности усилилась многократно.

А вот у Берлинера реакция сердца выявлена не была. Ученые долго выясняли, в чем проблема, и поняли, что у него слишком низкий показатель проводимости между мозгом и сердцем, и сигнал просто не доходит. Говоря простым языком, сердце Эмиля было закрыто!

Второй этап эксперимента, проведенный на случайной массовой выборке, показал, что такой же низкий показатель есть у подавляющего большинства обычных людей. Их сердца тоже были закрыты.

Свой лабораторный отчет Павлов завершает хоть и красивым, но весьма печальным заключением:

«Искусственным и механическим путем можно пробиться только в разум человека, но в его сердце… нельзя».